Александр смотрел на идеально симметричные ряды серебристых шаров на своей елке и думал, что она похожа на инженерный чертеж в праздничном исполнении. Каждый шар висел ровно на тридцать градусов от соседнего – он специально высчитывал. Коллеги в шутку называли его “человек-линейка”, и, пожалуй, были недалеки от истины.
Из колонок лилась какая-то популярная новогодняя песня про пять минут. Александр усмехнулся – у него в запасе было целых три часа до полуночи. Достаточно времени, чтобы доготовить свой праздничный ужин для одного: стейк средней прожарки (естественно, с термометром для мяса), картофель, запеченный ровно сорок три минуты при температуре 180 градусов, и салат, где каждый кубик овощей был нарезан с точностью до миллиметра.
– Идеально, – пробормотал он, глядя на термометр в мясе.
За окном искрился снежный город. Где-то вдалеке взрывались ранние петарды, а в соседних окнах мелькали разноцветные гирлянды. Александр поймал себя на мысли, что эти хаотичные вспышки почему-то вызывают у него улыбку – они напоминали новогодние праздники в детстве, когда мама развешивала гирлянды как попало, а бабушка причитала, что “так некрасиво, надо по порядку”.
Он как раз собирался достать из духовки картофель, когда в дверь позвонили.
– Серьезно? – Александр посмотрел на часы. – В девять вечера тридцать первого декабря?
Звонок повторился, на этот раз настойчивее.
– Саш, это я, Петр, сосед сверху! Открой, пожалуйста!
Александр вздохнул. Петра он знал хорошо – тот жил этажом выше с двумя детьми. Общительный, всегда улыбающийся мужчина, несмотря на то, что последние два года передвигался в инвалидном кресле. Его дети – четырнадцатилетний Сергей и шестилетняя Анюта – иногда шумели наверху, но Александр никогда не жаловался. Было в этом шуме что-то… живое.
– Иду! – крикнул он, выключая духовку.
Открыв дверь, Александр увидел Сергея – подростка с взъерошенными волосами и непривычно растерянным выражением лица.
– Дядя Саш, – начал тот, переминаясь с ноги на ногу. – Папа просит вас подняться к нам. Очень нужно.
– Что-то случилось?
– Ну… – Сергей замялся. – В общем, да. То есть нет. То есть… Просто поднимитесь, пожалуйста?
Александр посмотрел на свой идеально настроенный таймер духовки, на термометр в мясе, на безупречно украшенную елку. Вся его тщательно спланированная новогодняя программа летела к чертям.
– Ладно, – сказал он, снимая фартук. – Дай мне минуту.
Поднимаясь по лестнице вслед за Сергеем, Александр пытался представить, что могло случиться. Пожар? Нет, не пахнет дымом. Прорвало трубу? Тоже нет – никаких следов воды. Может…
Его размышления прервал звонкий голос Анюты из приоткрытой двери:
– Папа, папа! Дядя Саша идет! Теперь все будет хорошо?
– Тише, малыш, – донесся голос Петра. – Давай сначала спросим его.
Александр переступил порог и замер. Посреди комнаты лежала поверженная елка, похожая на зеленого ежа, утыканного осколками игрушек. Гирлянды спутались в подобие новогоднего колтуна, а по полу рассыпались конфеты и мишура. В центре этого праздничного хаоса сидел Петр в инвалидном кресле, а рядом с ним – заплаканная Анюта.
– Извини, что побеспокоили, – смущенно улыбнулся Петр. – Но у нас тут небольшое… новогоднее происшествие.
Анюта всхлипнула:
– Я хотела сделать красиво, как в мультике. А елка… она как будто танцевать не захотела и упала.
Александр посмотрел на часы, на расстроенную девочку, на смущенного подростка, на Петра, который явно не мог самостоятельно исправить ситуацию. В голове пронеслась мысль о остывающем стейке и безупречной геометрии его собственной елки.
– Танцевать, значит, не захотела? – он неожиданно для себя улыбнулся. – Ну, придется научить ее.
Александр окинул взглядом поле боя: разбитые шары, спутанные гирлянды, поверженная елка. Его внутренний перфекционист тихонько всхлипнул и забился в угол.
– Так, – он закатал рукава. – Сергей, неси пакеты для мусора. Анюта, собирай конфеты – они же не разбились, их можно спасти.
– Правда можно? – личико девочки просияло.
– Конечно. Конфеты – народ живучий, – Александр подмигнул ей. – А ты, Петр, командуй парадом.
Петр рассмеялся:
– Какой там парад… Тут скорее похоже на спасательную операцию.
– Значит, будем спасать Новый год, – Александр уже прикидывал план действий. – Кстати, у вас есть запасные игрушки?
Сергей, вернувшийся с пакетами, покачал головой:
– Были в кладовке, но там… – он замялся.
– Там папа хранил старые вещи мамы, – тихо закончила Анюта. – И игрушки тоже. Но мы туда не ходим.
В комнате повисла тишина. Александр почувствовал, как сжалось сердце. Он знал, что жены Петра не стало два года назад, но никогда не думал, как тяжело им приходится в праздники.
– Минутку, – он резко развернулся. – Я сейчас вернусь.
Через пять минут Александр снова поднялся к соседям, держа в руках свою запасную елку – маленькую, но пушистую, и коробку с серебристыми шарами.
– Дядя Саш, – Сергей удивленно уставился на елку. – Это же ваша…
– Ну да, – пожал плечами Александр. – У меня их две. На случай непредвиденных обстоятельств.
– Две елки? – Петр не удержался от смеха. – Ты что, и Новый год планируешь как инженерный проект?
– А то! – Александр начал распаковывать елку. – С учетом всех погрешностей и форс-мажоров. Вот, например, падение елки у соседей – это классический форс-мажор категории “Б”, подпункт третий…
Анюта захихикала:
– Дядя Саша, вы смешной!
– Я не смешной, я предусмотрительный, – он попытался сохранить серьезное лицо, но не выдержал и улыбнулся. – Так, народ, за работу. Сергей, помоги собрать старую елку. Анюта, неси сюда все уцелевшие игрушки.
Следующий час прошел в суматохе. Александр, к своему удивлению, обнаружил, что работать в команде даже приятно. Анюта оказалась главным дизайнером – она командовала, куда вешать шары, и никто не смел ей перечить. Сергей, поначалу хмурый, постепенно оттаял и даже начал шутить, особенно когда они с Александром запутались в гирляндах.
– Так, это провод от первой гирлянды или от второй? – Александр держал в руках спутанный клубок.
– Это от третьей, – уверенно сказал Сергей.
– Откуда ты знаешь?
– А у нее вилка зеленая.
– Сережа, они все зеленые!
– Ага! – подросток торжествующе поднял другой конец провода. – А это розовая!
– Где ты видишь розовый? Это красный!
– Дядя Саш, вы что, дальтоник?
– Я инженер, а не художник!
Петр наблюдал за этой сценой с улыбкой:
– Саш, а ты раньше работал в цирке?
– Нет, а что?
– Да так, смотрю – талант пропадает.
Постепенно комната преображалась. Новая елка, хоть и поменьше прежней, смотрелась уютно. Анюта развесила на ней спасенные игрушки вперемешку с серебристыми шарами Александра, и результат получился неожиданно красивым – немного хаотичным, но живым.
– Знаешь, – задумчиво произнес Петр, глядя на елку, – а ведь она похожа на нашу жизнь.
– В каком смысле? – Александр распутывал очередную гирлянду.
– Ну, смотри: твои идеальные шары – как план, как должно быть. А наши старые игрушки – как реальность, которая вносит свои коррективы. И вместе получается… – он замолчал, подбирая слова.
– Получается семья! – выпалила Анюта. – Правда, папа?
Петр потрепал дочку по волосам:
– Правда, малыш.
Александр замер с гирляндой в руках. Что-то екнуло внутри, когда он услышал слово “семья”. Он вспомнил свою пустую квартиру, идеально ровные ряды шаров на елке, стейк с термометром…
– Дядя Саша, – Анюта дернула его за рукав. – А вы что загадаете на Новый год?
– Я… – он запнулся. – Я обычно не загадываю желания.
– Как это? – девочка округлила глаза. – А кто тогда будет желать, чтобы все было хорошо?
– Действительно, – усмехнулся Петр. – Кто?
Александр посмотрел на часы – было уже почти одиннадцать. Его стейк давно остыл, картошка, наверное, превратилась в угольки, а выверенный план идеального новогоднего вечера пошел под откос. Но почему-то это больше не казалось важным.
– Знаешь что, Анюта? – он присел перед девочкой. – Давай в этом году я тоже загадаю желание. Одно, но самое важное.
– Какое? – шепотом спросила она.
– А вот это секрет, – подмигнул Александр. – Но, кажется, оно уже начало сбываться.
Сергей в этот момент наконец-то справился с последней гирляндой и включил ее в розетку. Комната наполнилась мягким разноцветным светом. Елка, украшенная вперемешку серебристыми шарами и старыми игрушками, казалась волшебной. В её огоньках отражались счастливые лица Анюты и Сергея, добрая улыбка Петра и немного растерянное, но уже совсем другое лицо Александра – человека, который вдруг понял, что инженерные расчеты иногда бессильны перед простым человеческим теплом.
– До Нового года осталось пятнадцать минут! – объявил Сергей, поглядывая на телефон. – Надо включать телевизор.
– И готовить желания! – подпрыгнула Анюта. – Дядя Саша, вы же останетесь с нами?
Александр замялся. В его квартире ждал остывший ужин, который можно было бы разогреть, и телевизор, который он обычно включал за пять минут до полуночи, чтобы “соблюсти традицию”…
– Конечно останется, – твердо сказал Петр. – Правда, Саш? Не бросишь же ты нас в самый ответственный момент?
– Да, но…
– Никаких “но”! – Анюта схватила его за руку. – Идем, я покажу вам наш секретный новогодний ритуал!
Оказалось, что “секретный ритуал” заключался в том, чтобы достать специальные праздничные кружки – у каждого члена семьи была своя. Анютина – с оленями, Сергея – со снеговиками, Петра – с елочками…
– А у дяди Саши нет кружки, – вдруг огорчилась Анюта.
– Есть! – Сергей метнулся на кухню и вернулся с кружкой, на которой были нарисованы математические формулы. – Вот, папа купил на распродаже, но мы её не используем. Она как будто вас ждала!
Александр взял кружку в руки. Формулы были написаны с ошибками, и его внутренний перфекционист снова начал нервничать, но…
– Идеально, – улыбнулся он. – Прямо для инженера.
– За пять минут до курантов, – серьезно объяснила Анюта, – мы наливаем специальный напиток…
– Детское шампанское! – уточнил Сергей.
– …и загадываем желания. И обязательно нужно держаться за руки!
Петр достал бутылку игристого лимонада:
– Правда, в этом году у нас особенный праздник. Обычно нас только трое…
– Папа, – перебила Анюта, – а помнишь, я в прошлом году загадала, чтобы у нас появился новый друг? Вот оно и сбылось!
Александр почувствовал, как к горлу подкатил комок. Он вспомнил все свои предыдущие Новые годы – точно спланированные, идеально организованные и… абсолютно одинокие.
– Десять секунд! – крикнул Сергей.
Они встали в кружок – Петр в своем кресле, рядом Анюта, потом Сергей и Александр. Маленькая девочка крепко сжала их руки.
– Пять! Четыре! Три! Два! Один…
Куранты заиграли торжественно и громко, но в этот момент Александр почти не слышал их. Он смотрел на самодельную бумажную звезду на верхушке елки (Анюта настояла, что так правильнее), на разноцветные огоньки гирлянд, отражающиеся в глазах детей, на счастливую улыбку Петра…
– С Новым годом! – закричала Анюта, и все подхватили:
– С Новым годом!
– За новые начинания! – поднял кружку Петр.
– И за старых друзей, – добавил Александр.
– И за елки, которые не хотят танцевать! – хихикнула Анюта.
Они чокнулись кружками, и Александр подумал, что детское шампанское никогда не казалось ему таким вкусным.
– Дядя Саша, – Анюта потянула его за рукав, – а вы загадали желание?
– Загадал.
– И оно сбудется?
Александр посмотрел на них всех – свою случайную, неожиданную новогоднюю семью – и ответил:
– Знаешь, кажется, оно уже сбылось.
***
Через день Александр купил себе новую елку – побольше прежней. И украсил её совершенно хаотично: красные шары вперемешку с золотыми, самодельные снежинки от Анюты, гирлянда, которую они с Сергеем все-таки распутали, и маленькая бумажная звезда на верхушке.
А еще он купил четыре кружки: с оленями, снеговиками, елочками и математическими формулами. Теперь они стояли в его шкафу, дожидаясь следующего праздника.
Или не обязательно праздника – просто следующего вечера, когда сверху раздастся звонок и голос Анюты спросит:
– Дядя Саша, вы не хотите к нам на чай?
И он ответит:
– Конечно, хочу. У меня даже кружки готовы.
Потому что иногда самые важные вещи в жизни происходят не по плану. Даже если ты инженер и привык все рассчитывать заранее.