— Виола, хватит спать, вставать пора! — Виолетта услышала голос свекрови, доносившийся из кухни.
Она вздохнула, скинув в сторону тёплое одеяло, а так хотелось ещё немного понежиться в уютном царстве сновидений, тем более, время позволяло это сделать, но слово свекрови с недавних пор стало для молодой женщины законом. Медленно поднявшись с кровати, Виола прикрыла глаза и, потянувшись, провела рукой по запутанным волосам, собираясь с мыслями. Жить с Ингой Григорьевной оказалось совсем не так просто, как она себе представляла.
Виолетта вышла замуж за Ярослава всего полгода назад. Поначалу совместная жизнь с матерью мужа казалась временным неудобством, пока они накопят на своё жильё. Но очень скоро всё стало усложняться. Инга Григорьевна, женщина строгих взглядов, сразу дала понять, что в её доме существуют свои порядки, и молодожены должны их выполнять беспрекословно. Виолетта старалась не возражать свекрови, пытаясь с ней поладить. Она привыкла относиться к старшим с уважением, так была воспитана. Но чем больше она старалась, тем сильнее становился напор свекрови.
Виола подошла к окну и немного приоткрыла его, впуская свежий утренний воздух. Осень уже смело вступила в свои права – листья на деревьях переливались жёлто- багровыми оттенками, ветер протяжно завывал в увядших кронах, неизбежно приближались холода. Город ещё дремал в утреннем густом тумане, и лишь изредка слышались звуки проезжающих по дороге машин. Виолетта вдохнула свежего воздуха и улыбнулась новому дню.
— Ты меня слышишь? — голос свекрови раздался ближе. Инга Григорьевна, судя по шагам, уже приближалась к спальне.
— Да, я уже встала, — откликнулась Виолетта, почувствовав, как настроение опустилось еще на пару планок.
Инга Григорьевна вошла в комнату, как обычно, без стука. Она мельком оглядела неубранную кровать и недовольно покачала головой.
— Опять будешь на бегу все делать, — заметила она. — Сначала спишь как сурок, а потом начинаешь метаться по дому, чтобы не опоздать. Брала бы пример с мужа! Ярослав давно уж на работе, а ты так и не привыкла пораньше встать, да мужу завтрак приготовить. Гляди, чтобы не пожалеть потом, мужики таких жен не долго терпят!
Виолетта не стала говорить, что когда Ярослав уже спит, она только садится за компьютер, чтобы выполнять заказы, которые берет ради дополнительного дохода. Она молча опустила взгляд и прошла в ванную. Её сердце колотилось очень быстро. Снова эти слова. Снова этот тон. Почему каждое утро начиналось именно так? Она давно поняла, что любая мелочь в доме свекрови могла стать поводом для замечаний и упрёков. Но если бы это были просто замечания…
Виолетта вспоминала, как в первые недели после свадьбы Инга Григорьевна казалась ей заботливой и даже дружелюбной. Они вместе готовили ужины, обсуждали новости. Но постепенно что-то изменилось. Свекровь находила всё новые способы показать своё превосходство, причём делала это настолько искусно, что упрекнуть её в чём-то было попросту не в чем.
— Виолетта, ты умеешь готовить борщ? — однажды спросила Инга Григорьевна.
— Ну… Да, могу, это же самое популярное блюдо, как не уметь, — осторожно ответила Виола.
— Замечательно! мой Ярик обожает борщ! — с особенным акцентом на «мой» продолжила свекровь. — Давай, ты завтра на обед приготовь борщ на первое блюдо, а на себя второе возьму.
И Виолетта старательно готовила борщ, который получался у нее всегда очень вкусным. Бабушка часто говорила, когда они жили вместе, что у нее самой такой «красный» борщ никогда не получается, а внучка просто мастерица!
Но Ярослав, когда Виола налила в его тарелку ароматный борщ со сметаной, скривился и отодвинул тарелку подальше:
– Терпеть не могу борщ! – Фыркнул он недовольно, – От одного запаха капусты мутить начинает. Пожалуйста, Вита, никогда больше не готовь блюда из капусты.
Виолетта еще слова сказать не успевала, а Инга Григорьевна уже тут как тут – ставит перед носом Ярика тарелку с картофельным пюре с подливой и котлетами, которые он уплетал с огромным наслаждением, а Виолетта, сглотнув молча слезы, не знала, как себя повести.
Свекровь же была настолько невозмутима, будто не по ее вине произошла такая неприятность.
– Кушай, сынок, – спокойно говорила она, а потом отворачивалась от стола и как бы невзначай произносила, непонятно, для кого:
– Вкусы могут меняться с годами.
И тут уж каждый мог истолковать по-своему. Виолетта могла бы понять, что эта фраза сказана для нее – дескать, переживать не стоит, просто Ярик разлюбил борщ, бывает. А Ярослав мог расценить по-своему – мол, не зарекайся, может статься, и борщи полюбишь.
С каждым днем таких мелких казусов становилось всё больше. Однажды у Ярослава была назначена важная встреча, от успеха которой зависело, получит ли он повышение. Он попросил Виолетту приготовить для него белую рубашку. Но, вытащив из шкафа рубашку, которая должна была быть белоснежной, Виолетта расстроилась – теперь это был цвет, скорее, серый. Наверное, проще было новую купить, но магазины все уже закрылись. Виолетта принялась искать в интернете советы, как вернуть рубашке первоначальный вид, освежить. Инга Григорьевна, заметив это, поделилась с невесткой «секретом», как сделать так чтобы рубашка стала как новая.
Виола сделала все, как научила свекровь. Однако, когда рубашка высохла, на ней появились жёлтые пятна. Она в ужасе смотрела на них, и готова была разрыдаться.
Ярослав, увидев испорченную вещь, изменился в лице.
— Что ты сделала с моей рубашкой? — раздражённо спросил он.
— Я… я не знаю… — Виола опустила глаза, снова чувствуя себя виноватой, хотя где-то глубоко внутри понимала, что это не её ошибка. — Это, наверное, от масла пятна.
– От какого масла?! – Таким раздраженным она видела мужа впервые.
– Твоя мама сказала, что нужно добавить ложку подсолнечного масла, отбеливатель, стиральный порошок и натереть ткань, а после рубашку постирать, чтобы вернуть ей белизну.
— Ой, Виолетта, ты неправильно все поняла. Нужно было все это залить водой горячей, замочить рубашку, и только потом стирать. — Тут же послышался откуда-то сбоку невинный голос свекрови.
Время шло, и напряжение лишь нарастало. Виолетта часто спрашивала себя, как долго она сможет все это терпеть. Она как будто ходила по тонкому льду, боясь сделать шаг в сторону. Ярослав же, погружённый в работу и свои дела, не замечал или не хотел замечать скрытые конфликты, которые происходили между его матерью и женой.
Виолетта всё чаще чувствовала себя лишней в этой семье. Она мечтала о том, чтобы жить отдельно от свекрови. Но все их разговоры с Ярославом о переезде откладывались на неопределённый срок.
День, когда Виолетта узнала, что беременна, оставил в ее памяти смешанные чувства. Безусловно, эта новость стала для нее безмерной радостью, но в то же время, смешанной с тревогой – как эту новость воспримет Инга Григорьевна? Конечно, в тот момент будущее казалось ей светлым. Она надеялась, что с рождением малыша всё изменится, и отношения со свекровью станут проще, а Ярослав начнёт уделять ей больше внимания.
Беременность протекала не очень гладко. Мучил сильный токсикоз, отеки. Виолетта перестала брать подработки, но даже на основной работе она уставала теперь так, что не могла дождаться декретного отпуска. Она планировала выйти в отпуск по беременности через несколько недель и с нетерпением ожидала того момента, когда уже не нужно будет ездить в душный офис, а можно будет сидеть спокойно дома, читать книги, заниматься приготовлением всего необходимого для малыша.
Однажды вечером, за ужином, Виолетта поделилась своими планами.
— Думаю, что в дородовом отпуске нужно будет заняться покупками, сумку в роддом собрать, малышу купить необходимые вещи на первое время.
Инга Григорьевна, ковырявшая вилкой салат, резко подняла на неё взгляд.
— Какой ещё отпуск до родов? — насмешливо переспросила она. — Тебе до родов еще как до луны пешком, о какой усталости идет речь?
— Я понимаю, что еще несколько недель придется работать, а мне уже сейчас до офиса тяжело добираться, и на работе трудно целый день сидеть, тошнота покоя не дает, слабость. Надеюсь, что будет время отдохнуть перед родами, — Виолетта говорила осторожно, боясь спровоцировать спор.
— Отдохнуть, говоришь? — Инга отложила вилку и посмотрела на невестку с упрёком. — Я до самых родов на заводе пахала наравне с мужиками, и ничего, жива, как видишь. А у тебя что за работа? Сидишь целый день в офисе, бумаги перекладываешь! Декрет ей, видите ли, подавай.
— Но… — Виолетта замялась, пытаясь подобрать слова. — У меня гемоглобин понижен, от этого и слабость. Да и отпуск ведь положен перед родами. Врач мне даже предлагала больничный выписать, чтобы еще раньше могла не работать
— Врач предлагала! — передразнила её Инга Григорьевна, усмехнувшись. — Врачи еще не то предложат, им до нас, смертных, дела нет. Врач ведь не думает, что за больничный этот ты копеечки получишь. А на что покупки делать собираешься? Ярик один все тянуть будет? Работай, пока схватки не начнутся!
Виолетта хотела возразить, но слова застряли в горле. Она посмотрела на Ярослава в поисках поддержки, но он лишь кивнул.
— Мама дело говорит. Ты же знаешь, что у нас с финансами пока не идеально. Если ты сможешь ещё несколько месяцев поработать, это нам очень поможет.
Виолетта замолчала. Внутри у неё всё кипело, но она снова не нашла в себе силы перечить. Слова Ярослава больно ранили. Почему он не видит, насколько ей тяжело? Почему не понимает, что она нуждается в отдыхе и заботе? Но она почувствовала себя обязанной снова подчиниться, пойти на уступки ради мира в доме.
Так и получилось. Виолетта продолжила работать, несмотря на постоянную усталость и недомогание. В офисе её коллеги с сочувствием поглядывали на её растущий живот, ну а начальство было только радо, что Виолетта решила пока не уходить в положенный отпуск.
Когда ребёнок родился, Виолетта радовалась не только его появлению на свет, но и тому, что теперь сможет отдохнуть. Однако, мечты ее рассыпались, когда в роддом пришла Инга Григорьевна с огромным букетом цветов.
— Ну что, дорогая моя, — сказала свекровь, — Я тут подумала. Тебя как выпишут отсюда, сразу на работу выходи, а в декрет пойду я!
От неожиданности Виолетта чуть букет из рук не выронила
— То есть, как это – вы? — голос её был тихим, словно она боялась своим протестом вызвать новую бурю.
— Очень просто! Сама посуди. Ну, зачем тебе сидеть дома? Ты зарабатываешь хорошо. Вот и продолжай работать. А я уже на пенсии, буду с ребёнком сидеть. Ты мне будешь платить небольшое «пособие», и все в ажуре, — Инга Григорьевна говорила так, как будто всё уже давно решено и возражению не подлежит.
— Но… — Виолетта попыталась что-то сказать, но свекровь продолжала свой монолог:
— Я лучше справлюсь с малышом, у меня опыт, сына вырастила, — её голос был полон уверенности. — А ты работай. Буду привозить малыша к тебе в обеденный перерыв, чтобы покормить, подкармливать можно и смесями, все в порядке, не переживай.
Когда Ярослав пришёл на следующий день, Виолетта с трудом нашла в себе силы начать этот вопрос, хотя и понимала, что дальше будет все только хуже.
— Ярик, твоя мама настаивает что я должна работать. Сама хочет малыша растить. Поговори с ней, пожалуйста.
Она надеялась получить от супруга поддержку, но его слова пронзили насквозь острыми иглами слов:
— Вита, ты же знаешь, что мама права. Она опытная, лучше знает, как с малышом обращаться. К тому же, финансово нам так будет гораздо легче. Ты зарабатываешь больше всех в семье. Будет логично, если ты продолжишь работать, а мама будет нянчиться. Ну, сама подумай – зачем вам обеим дома сидеть? Мама и сама справится.
Поняв, что спорить бесполезно, Виолетта решила не тратить силы на бессмысленные разговоры. Она уже давно перестала надеяться на то, что Ярослав изменится или встанет на её сторону. Раньше она верила, что любовь всё преодолеет, что ссоры – это временное явление, но с каждым днём осознавала, как глубоко ошибалась. Слишком многое было поставлено на карту, и она больше не могла позволить себе жить под крылом свекрови. Решение пришло к ней внезапно, но быстро укоренилось в её голове. Она не сказала Ярославу, когда её выписывают, а позвонила своим родителям и попросила забрать их с малышом.
Прошло несколько часов, прежде чем она набралась решимости позвонить Ярославу.
— Я уехала к родителям, — сказала она твёрдо, когда муж ответил на звонок. — Ты можешь оставаться со своей мамой, если тебе так удобно, но я больше не собираюсь жить по её правилам. Я хочу быть женой и матерью, а не рабыней безмолвной.
В трубке повисло молчание, после которого Ярослав, видимо, ещё не до конца осознавший, что произошло, пробормотал:
— Ты это серьёзно?
— Более чем, — её голос звучал уверенно и четко. — Я люблю тебя, но больше не собираюсь терпеть такое к себе отношение. Если ты не в состоянии защитить свою семью, тогда нам лучше расстаться.
После этого разговора прошла неделя. Виолетта наслаждалась тишиной и покоем, которые царили в доме её родителей. Здесь не было нервных ссор и бесконечного контроля. Она впервые за долгое время почувствовала себя снова свободной. Конечно, её ранили мысли о Ярославе, но в глубине души она знала, что не могла поступить по-другому. Она решила сосредоточиться на сыне и на отдыхе. Но именно в тот момент, когда она начала привыкать к своему новому состоянию, в дверь позвонили.
На пороге стоял Ярослав. Он выглядел усталым и подавленным, как будто за эту неделю он едва находил время для сна. Его глаза выражали нечто среднее между раскаянием и отчаянием.
— Вита, — начал он тихо, не решаясь подойти ближе. — Я… я был идиoтoм. Я не видел, что творится у меня перед носом. Я думал, что если я не буду вмешиваться, всё как-то само уладится. Но теперь я понимаю, что ты была права.
Виолетта смотрела на него молча, её сердце хотело вырваться из груди от радости, что Ярослав пришел, но она не могла позволить себе снова пойти на уступки.
— Понимаешь, — продолжал Ярослав, потирая лоб в нерешительности, — мама… она… Она всегда такой была. Всю свою жизнь я находился под ее неусыпным контролем. Но когда мы с тобой поженились, она переключилась на тебя, и мне стало проще. Я просто наслаждался тем, что она перестала давить на меня, и не осознавал, через что тебе пришлось пройти. Прости меня. Я был эгоистом.
Виолетта посмотрела ему в глаза. Он выглядел искренним, но могла ли она снова ему поверить?
— И что теперь? — тихо спросила она, её голос дрожал от накопившихся эмоций. — Ты понимаешь, что я больше не вернусь в тот дом?
— Понимаю, — кивнул Ярослав, делая шаг вперёд. — Я снял для нас квартиру. Нам больше не нужно будет жить с мамой. Я уже подписал договор. Ты будешь дома с ребёнком, как хотела. И… я нашёл другую работу, лучше по графику и более оплачиваема. Я хочу, чтобы у нас была своя жизнь, без этого постоянного давления.
Виолетта не ожидала такого поворота событий. Она долгое время готовилась к худшему, но слова Ярослава вдруг дали ей надежду, хоть пока и слабую.
— Хорошо, — наконец сказала она, положив руки ему на плечи. — Я поверю тебе. Но помни – это единственный шанс, другого не будет.
Ярослав крепко обнял жену, его глаза блестели от слез благодарности и счастья.
Вскоре они обустроились в новой квартире, пусть пока и съемной. Она была небольшой, но уютной, и самое главное — здесь никто не сможет ими манипулировать. Ярослав стал более внимательным к жене и ребёнку. Он начал прислушиваться к желаниям и чувствам Виолетты, стараясь не повторять прошлых ошибок, а она старалась сделать все, чтобы мужу хотелось спешить домой, где его любят, ценят и ждут.