— Ты что, серьёзно?! Как ты могла выкинуть мои вещи?! — в ярости кричал Андрей, размахивая руками.
Аня стояла напротив, скрестив руки на груди. Её терпение давно лопнуло, и она больше не собиралась делать вид, что проблема просто исчезнет сама собой.
— Мусор, Андрей. Это был мусор, — хладнокровно ответила она, не отрывая от него взгляд.
— Это были мои вещи! — продолжал он. — Как ты могла их выбросить без моего разрешения? Это же наши общие вещи, ты не имеешь права решать всё сама!
— Общие? — Аня усмехнулась. — Я не вижу, чтобы ты хоть раз за последние полгода как-то позаботился о «наших общих вещах». Полгода я тебя просила разобраться с этой кладовкой, но тебя это, видимо, не интересовало. Так что я решила всё сама.
Аня и Андрей жили вместе уже восемь лет, и за это время Аня успела привыкнуть к многим странностям мужа. Они не раз проходили через сложные периоды, но всегда находили общий язык. Единственная вещь, с которой она так и не смогла смириться, — это захламление квартиры.
Всё началось с небольшой кучки «нужных вещей», которую Андрей собирал в кладовке. Но со временем эта кладовка превратилась в настоящий филиал помойки.
Андрей тащил туда всё, что находил на работе, у друзей, у родителей. У них не было машины, но в кладовке уже давно валялся автомобильный руль и аптечка. На полу лежала сломанная гиря, старое пейнтбольное ружьё, резиновые сапоги для рыбалки, на которой Андрей не был с детства. Модели машинок, обточенные временем, тоже занимали своё место среди этого хлама.
Полгода Аня терпела это. Полгода она вежливо просила мужа разобраться с кладовкой.
Её терпение закончилось, когда она поняла, что теперь в этом хаосе не осталось места для действительно нужных вещей.
Кастрюли, банки с крупами и её миксер были вынуждены стоять на кухне, потому что полки забиты ненужным хламом.
— Андрей, ты можешь навести порядок в кладовке? — раз за разом просила Аня.
Но муж каждый раз говорил, что позже, и уходил заниматься своими делами.
В итоге Аня пошла в кладовку и решила сама разобраться с этим бардаком. Она взяла несколько мешков для мусора и начала методично выгребать хлам.
Всё, что не представляло собой никакой ценности или что можно было продать, отправилось в мешки или коробки.
На уборку ушёл почти весь вечер, но Аня чувствовала удовлетворение.
Теперь в кладовке хватало места для всех необходимых вещей. Миксер и кастрюли были аккуратно сложены на полках, а хлам больше не создавал проблем.
Андрей заметил пропажу только через пять дней. Это было настолько показательно. Он практически не заглядывал в кладовку.
— Где мои вещи? Ты что, их выбросила?! — воскликнул он.
— Да, выкинула, — спокойно ответила Аня. — Полгода тебя просила — ты меня игнорировал. Всё, что было бесполезным хламом, я выбросила. Всё, что ещё можно продать, в коробках. Можешь забрать их, если хочешь.
Андрей не мог поверить своим ушам.
— Как ты могла?! Это же были мои вещи! А если бы я выбросил твою косметику, что тогда?
— Ну, попробуй, — с вызовом сказала Аня. — Но мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, потому что моя косметика — это не мусор, в отличие от твоих «сокровищ».
Обидевшись, Андрей демонстративно собрал свои вещи — носки, трусы, пару футболок — и уехал к маме.
Он ждал, что Аня будет просить его вернуться, что она раскается и признает свою вину. Но ничего подобного не произошло.
Прошла уже неделя, и Аня не собиралась извиняться. Она считала, что поступила правильно, выбросив то, что превратилось в бесполезный хлам.
Даже звонок свекрови, которая попыталась «вразумить» её, не изменил её решения.
— Мужчины в некоторых вопросах как дети, Аня, — говорила свекровь. — С ними нужно мягче, терпимее.
— Один ребёнок у меня уже есть, мне его вполне достаточно, — холодно ответила Аня. — Я не собираюсь воспитывать ещё одного на четвёртом десятке. Если Андрей не может понять, что мусор — это мусор, это его проблема.
Аня дала мужу неделю, чтобы он вернулся домой. Она не собиралась долго ждать и терпеть его капризы.
— Если не вернёшься, я подам на развод, — сказала она ему по телефону. — Я не буду извиняться за то, что выбросила мусор, который ты предпочёл своей семье.
Через несколько дней после того, как Аня поставила ультиматум, Андрей всё-таки вернулся домой.
Он пришёл мрачный, но уже не такой агрессивный, как был при уходе.
Видимо, разговор с мамой, который он так ожидал, не принёс желаемой поддержки, и он понял, что слишком далеко зашёл.
— Я вернулся, — пробурчал он, стоя в дверях с сумкой, полной носков и футболок.
Аня кивнула, но не спешила бросаться ему навстречу с объятиями.
— Хорошо, что вернулся, — спокойно сказала она, глядя на мужа. — Но я не намерена возвращаться к тому, что было. Если хочешь остаться, нужно будет навести порядок и в себе, и в доме.
Андрей замялся, тяжело вздохнув.
Он уже понял, что настоять на своём не получится, и что его обида на «выброшенный хлам» была, мягко говоря, преувеличенной.
— Ты права… — неохотно признал он. — Наверное, я перегнул палку с этими вещами.
Аня даже немного удивилась его признанию.
Возможно, неделя у мамы действительно помогла ему осознать, что сортировка вещей — это не просто прихоть жены, а вопрос порядка в их жизни.
Она вздохнула, стараясь не показать своего облегчения. Ей не хотелось дальше устраивать ссор из-за всякой ерунды.
— Надеюсь, ты это понял окончательно, — твёрдо сказала она. — Мне не нужен второй ребёнок в лице мужа. Либо мы живём, уважая друг друга и не погружаясь в захламлённость как в квартире, так и в отношениях, либо… у тебя есть запасной вариант.
Андрей сдался.
Он понимал, что действительно был не прав, и в глубине души он, возможно, был благодарен жене за то, что она привела в порядок не только кладовку, но и их жизнь.
С тех пор Аня больше не терпела бардак в доме.
Андрей периодически пытался приносить новые вещи, но теперь он всегда советовался с женой, и они вместе решали, что действительно нужно, а что — очередной хлам.