– Избу завещаю своему сыну, Кольке Кудрявцеву, – доев пельмени с рыбой, заявил дед.
Сын с невесткой деда ахнули.
– Какому еще сыну, ты в себе?
– Все прекрасно слышали каждое мое слово, Колька Кудрявцев – мой сын, – подняв указательный палец вверх, проговорил дед. – Хочу чтоб вы донесли ему о моей воле!
Домочадцы, семейство Грибановых, переглянулись между собой.
О том что Колька Кудрявцев, дядечка из райцентра, приезжающий иногда в деревню чтобы повидать мать, оказывается им родня, Грибановы впервые узнали. Сын деда, Максим даже подумал было, что мужик заговаривается или бредит, предложил отцу к психиатру наведаться. На это дед, Михаил, осерчал сильно:
– Я в полном здравии!
И достал из шкафа фотокарточку, запрятанную в сахарнице.
На пожелтевшем снимке была запечатлена девушка, она стояла прислонившись к дереву, выглядела эдакой Аленушкой из сказки, личико было невинное, толстая коса опускалась на грудь.
– Ну и кто это? – хмыкнул Максим.
Очи старика потеплели:
– Это Дарьюшка Кудрявцева, мать Кольки. Любовь у нас была, да я ушел в армию. Когда вернулся, оказалось, что Дашутка замужем, у ней сынок бегал. Ну я и выбросил ее из головы и пошел свататься к вашей матери.
Старик заглянул в чашку, которую ему поднесла невестка. Рассердился, брякнул ложкой об стол и капризно закричал:
– Опять чай? Кисель хочу! Земляничный чтоб!
В доме не оказалось земляники и Максим строго повел бровью. Супруга его, Нина, сразу же вскочила с лавки и побежала искать ягоды.
– Будет тебе кисель, батя, будет, – кивнул головой сын. – Значит, хочешь ты, чтобы я, Кольку Кудрявцева к тебе позвал? И озвучил ему твою волю? – крякнул Максим, искоса поглядев на отца.
– Да! – тонким голосом вскрикнул дед. – Пусть придет ко мне в ближайшее время!
– Будет тебе и кисель отец, и Николай к тебе явится, а теперь ложись отдыхать, – подобострастно попросил Максим.
Он взял отца под-руки и вывел из-за стола. Старик шел кое-как, схватившись за поясницу, лег в кровать, сокрытую за шторами и потребовал включить телевизор:
– Канал “Звезда”!
Ему и пульт не нужен был, сын сразу же включил все сам.
Жили Грибановы все вместе, в большом доме. Старику как старшему члену семьи выделили самое лучше место возле печи, обвесили шторами его закуток и Михаил лежал внутри, как падишах в крытом паланкине.
Максим вздохнул, почесал лысину, выпятил пузо, обхватил его по привычке двумя руками и пошел во двор.
А во дворе ругалась супруга Нина:
– До чего дед противный стал! Гоняет меня как падчерицу за подснежниками!
Она обежала пол деревни, нигде ягод не нашла и собралась в лес на опушку. Надела на плечи старую куртку, обулась в резиновые сапоги, и взяв с собой платок и кружку, пошла через огороды, костеря деда:
– Киселя ему захотелось! Когда уже на тот свет уйдет, столько лет нас мучает!
– Потерпи Нинка, недолго ему осталось, сплюнул Максим и посмотрел на дом.
У вредного старика были накопления на книжке, техникой был забит весь двор, ко всему этому у деда в собственности значилась квартира в городе, тот унаследовал ее от преждевременно почившего своего старшего сына Борюшки. Тот сгинул раньше времени, успев заработать на квартиру, умным парнем был, не успел жениться.
Фото: фотобанк
Максим был вторым сыном, нелюбимым. Ничего в жизни не добился, кроме того что завел семью, на жилье не заработал, жил с отцом. И много лет облизывался на городскую квартиру брата. Однако старик хитрым был, знал что отдав квартиру сыну, останется без досмотра. Вот и издевался над Максимкой с Нинкой, почувствовав власть над ними.
Ради такого наследия Максим с женой готовы были заглядывать отцу в рот, исполнять все его прихоти. Потому что, дедок взбалмошный был, много раз пытался совершить глупости: то жениться на одиноких старушках желал, то в секту вступить, то в монахи постричься. Ему требовался пригляд.
Максим был неприятно удивлен известием о внебрачном сыне отца.
Это что же получается, старик решил незаконного отпрыска признать и отписать ему перед своей кончиной избу?
Ну пусть так. И хорошо что он сейчас сказал, в таком случае Максим успеет подготовится к непредвиденному: он продаст скотину которая имеется у отца, вывезет со двора к сватам трактор, мотоцикл, буран. И заберет всю бытовую технику и мебель из дома. А сам дом уже старый, так и быть, пусть шикует отец, отписывает домишко бастарду.
Главное чтобы квартирка в городе не “ушла”, хорошо что Максим успел прописаться в ней.
***
Николай Кудрявцев был мужчиной пятидесяти шести лет, Максим Грибанов его знал шапочно, всегда кивал ему головой при встречах. Говорят, в райцентре где Кудрявцев жил, у него имелась собственная автомойка, которая приносила доход. Мужик Кудрявцев был спокойный, у него было три сына, которые все вышли в люди и устроились неплохо в жизни.
Словом, положительный человек. Грибанов заявился к нему в автомойку, загнал свою старенькую “пятнашку” и выждал удобный момент.
– У меня к тебе дело, Николай Михалыч. Очень важное.
– Ну говори, коль не шутишь.
Максим поглядел прямо в глаза “брату”.
– Отец мой, Михаил Кузьмич, попросил чтобы ты пришел к нему.
– С какой стати? – изменился вдруг тон Кудрявцева.
– Говорит, хочет вам дом завещать, – пожал плечами Максим. – Да вы приходите к нам и разузнайте все сами.
Лицо Кудрявцева поменялось. На щеках заиграли желваки и взгляд в глазах стал стальным.
– Никогда… Я к нему на поклон не приду. – Заявил он. – Так и передай ему.
– Да что там между вами? – удивился вслух Максим. – Какая собака пробежала?
– Это вас не касается, – глухо проговорил Николай. – Извиняйте, но я внесу вас в черный список, больше не пригоняйте ко мне машину мыть, все равно не приму.
Его словами Максим был ошарашен и вернулся в дом, не зная что и ответить отцу. Чем отец так обидел парня, вот бы узнать.
Когда Михаил снова стал капризничать и изводить всех в доме прихотями, Максим собрался с духом и передал отцу ответ Кудрявцева.
Старик сразу притих и замкнулся в себе. Наутро оказалось, что он покинул этот мир, он больше не проснулся. Случившееся было на руку Максиму, теперь дом оказался в его полном распоряжении, завещания никакого папаша не оставил.
– Ну вот и хорошо, – приговаривала супруга Нина. – Сколько крови нам свекр успел попить. Поверить не могу, что избавились!
В новогодние праздники Грибанов появился у дома Кудрявцева, случилось так, что пришлось им вместе пить, там, пользуясь положением, Максим и задал вопрос “брату”.
– А скажи ка, что случилось такого, что ты от наследства моего отца отказался?
Николай поглядел на гостя и нахмурился.
– Потому что мне от него ничего не надо. Он мою мать обманул по молодости. Соблазнил, наобещал золотых гор, а когда мать моя понесла – открестился. Сколько раз мать моя подходила к нему, просила одуматься. И мои дед с бабушкой приходили к Грибановым в дом с предложением сыграть свадьбу. Так Михаил стал все отрицать, оклеветал мою мать, сказал что она гуляла со всеми.
Когда я маленьким был, мать еще долго меня приводила и показывала ему, мол посмотри, на тебя похож. Да только толку не было. Папашка мой уперся как баран рогом и твердил что я не его сын.
Потом уже, когда я подрос, стал осознанным, мать рассказала мне обо всем, показала отца. Тогда я и заметил что при встречах папаша брезгливо отворачивается от меня и мамы.
Вся деревня знала о том, что я его сын. А он унижал меня демонстративно обходя за версту, относясь как к прокаженному.
Я как все пацаны мечтал о бате. Я даже караулил его специально на улице. Но у него свои дети подросли, он нянчился с ними, носил им подарки. А я… Сидел у лужи или прятался под кустом и наблюдал за ним.
Мне не нужен ваш дом. С чего это вдруг, на старости лет он раскаялся и стал искать встреч со мной? Зачем я ему понадобился, перед смертью решил прощение вымолить? Да фиг ему. Давно он мне не нужен стал.
Максим слушал Николая, оперев голову рукой и лениво жевал. Перемалывая челюстями еду, раздумывал о том, что покойный папашка на старости лет неспроста стал тянуться к незаконнорожденному своему сыну.
Потому что Николай хоть и вырос без отца, сумел выбиться в люди и нажить добра. Он добился всего, чего не смог Максим.
Никогда папаша не считался и с Максимом, говорил что тот вырос бестолковым. Потому и гонял его с женой, как прислугу. Неужели старик счел, что ошибся в жизни, не на той женился и собственный сын у него хуже чем Николай?
Осознание этого вызвало щемящую боль в душе мужчины. Николай жил в обиде на отца, но и Максим тоже.
Грибановы уехали из деревни в город, старый дом отца закрыли на замок, заколотили в нем окна досками и забыли про него, как и про деда Михаила