За окном уже светало. Настя в очередной раз перевернулась на другой бок, отчего старая железная кровать тихо заскрипела, и девушка тяжело вздохнула. Уснуть этой ночью так и не получилось. Мысли беспокойно крутились в голове, возвращая её к тому дню, когда всё пошло наперекосяк.
— Мишка, я сдала экзамены на «отлично»! Теперь смогу выбрать распределение в наш город! Ты рад? — Настя держала своего парня за руки, сияя от радости.
Но вместо ответа Миша лишь уклончиво пожал плечами, и взгляд его стал отстранённым. Настя сразу почувствовала, что-то не так. Несколько дней назад всё было по-другому, они говорили о будущем, строили планы. Что же могло измениться так быстро?
— Настя, извини, — пробормотал Миша, словно бы неохотно, — Но… лучше тебе не оставаться. И вообще, лучше, если ты уедешь подальше.
— Что? Почему? — Настя в ужасе смотрела на него. — Что ты такое говоришь? Мы ведь мечтали быть вместе! Ты говорил, что любишь меня. Что это значит?
— Я… я женюсь, — выдохнул Миша, наконец, опуская голову. — На Вике Кожевниковой. Наши родители уже всё решили.
— Что?! Родители? — Настя раскрыла глаза от шока. — Но ты же говорил, что мы поженимся, что у нас будут дети, ты сам выбирал имена! Как ты можешь так со мной поступить?
Миша отмахнулся, словно его слова не имели значения.
— Забудь. Найдёшь себе другого, родишь с кем-то ещё. Всё, пока. Меня Вика ждёт, в салон едем платье выбирать.
И он ушёл, даже не обернувшись. Настя долго сидела одна на скамейке в парке, да так и просидела до вечера, пока слёзы не высохли, а силы не покинули её окончательно. Когда сердце окаменело, и боль отступила, она поняла, что Мишки больше не имеет значения. Он был предателем, и не стоил её слёз. Поднявшись с гордо поднятой головой, Настя пошла обратно в общежитие.
На распределении она выбрала небольшой посёлок под Тулой — Лесная Поляна. Название ей показалось красивым, а где именно придётся работать, было уже не важно. Всё равно уехать как можно дальше — лучший вариант. Посёлок оказался спокойным, с добротными домами, и директор местного совхоза лично встретил её. Но фельдшерский пункт, где она должна была жить, к её приезду ещё не был готов. Директор извинился и временно поселил её к местной бабушке — Антонине Андреевне, или, как все её звали, бабе Тоне.
Теперь, лёжа на старенькой железной кровати и глядя в окно, Настя размышляла, на что её занесла жизнь. Оставаться ли здесь? Или, может, это временный этап? Утро ещё только начиналось, и до первого рабочего дня оставалось немного времени. Настя решила помочь бабе Тоне с домашними делами, а потом прогуляться по посёлку.
Когда она вышла из своей комнаты, то застала старушку на кухне. Баба Тоня, несмотря на свои годы, была бодра и энергична. Единственное, что мешало ей, — это рука, которая плохо двигалась после давней аварии. Но дух у бабушки был несломленным, и на её лице всегда светилась улыбка.
— Доброе утро, бабушка Тоня! — весело поприветствовала Настя. — Давайте я помогу вам с завтраком.
— Ох, спасибо тебе, дочка, — улыбнулась старушка. — Хорошо, когда молодёжь так споро справляется с делами. Видно, что ты — человек хороший, всё у тебя в руках горит. Мы, значит, и завтраком Ваню накормим, как он придёт.
— А кто такой Ваня? — заинтересовалась Настя, но бабушка не успела ответить, как дверь открылась, и на пороге появился молодой парень. Он был симпатичным, с серьёзными глазами, в которых читалась какая-то невыразимая тоска. Ваня молча посмотрел на Настю, и уже собирался выйти, когда баба Тоня проговорила:
— Немой он, Ванечка. Помогает мне по дому, потому как со своей рукой я справляться не могу. Хороший мальчик.
— Немой? — Настя посмотрела на парня с сочувствием.
— Да, с ним это случилось давно, — тяжело вздохнула бабушка. — Родители его были убиты, когда он был совсем маленьким. Ваня тогда с сестрёнкой спрятался, но с тех пор не сказал ни слова.
Настя не могла поверить своим ушам. То, что этот парень пережил, было страшнее всего, что она могла себе представить. Теперь она часто видела Ваню у бабушки. Он всегда помогал по хозяйству, хотя почти никогда не говорил. Настя же с каждым днём всё больше привязывалась к нему. Её тянуло к этому молчаливому парню, в котором было что-то глубоко ранящее и одновременно притягательное.
Ваня часто провожал её до работы, оставаясь в тени, незаметным. Настя заметила это и однажды, обернувшись, помахала ему рукой. Парень смутился, спрятался за дерево, но в глубине души Настя почувствовала, что его молчаливая забота была чем-то значимым.
Так прошло несколько месяцев. Однажды Настя получила телеграмму: её отец был в больнице. Испугавшись, она не сразу заметила, как перед ней вылетел грузовик с отказавшими тормозами. Ваня, словно предчувствуя опасность, мгновенно бросился на неё, толкнув девушку с дороги.
Когда машина пронеслась мимо, земля всё ещё дрожала под ногами, а Ваня, впервые за всё время, закричал на неё, выговаривая за неосторожность.
— Ты совсем не видела? Он же мог тебя задавить! — воскликнул он.
Настя замерла. Она смотрела на Ваню и повторяла едва слышно:
— Ещё скажи что-нибудь… Пожалуйста, скажи ещё…
Парень замолчал, словно не веря, что сказал хоть что-то. Он только смотрел на неё, обнимая и тряся за плечи. А потом Настя рассмеялась сквозь слёзы.
В тот момент она поняла, что её место здесь, в этом посёлке. Теперь она знала, что не ошиблась, выбрав Лесную Поляну, потому что нашла здесь больше, чем просто работу.