— Странная кукла, — разглядывая игрушку, протянула Алена, — Машенька, а где ты ее взяла?
— На крыльце сидела, — объяснила пятилетняя девочка, — мама, она мне нравится. У меня такой нет! Можно, я ее оставлю?
— Давай оставим, — вздохнула Алена, — чем она могла тебе приглянуться? Глаза у нее такие… Жуткие!
Субботний день прошёл как-то суетливо — Алёна вместе с дочерью переезжала. Решение сменить место жительства пришло к ней не спонтанно. Бывший муж, отец Машеньки, подал на развод и велел жене с дочерью как можно скорее съезжать из его благоустроенной трёхкомнатной квартиры. Влюблённого в юную нимфетку мужчину совершенно не волновал тот факт, что жить его бывшей жене и ребёнку негде.
— Каждый теперь сам за себя, Алёна, — ухмыляясь, говорил Борис, — ты и так с меня неплохо поимела. Машке пять лет уже, все эти годы я тебя одевал, кормил и полностью содержал. Пора и честь знать, дорогая! Теперь сама будешь о себе заботиться. Я много чего хорошего для вас сделал. Добро нужно помнить!
Алёна женщиной была гордой, поэтому дважды её просить не пришлось. Женщина собрала все свои вещи, на деньги, полученные от сестры в долг, наняла грузчиков и уехала в посёлок в дом своего покойного отца. Старшая сестра на наследство не претендовала, она уже много лет жила за границей и на родину возвращаться не планировала.
— Алёна, переезжай, — узнав о случившемся, уговаривала Марина младшую сестрёнку, — почему ты вообще терпишь эти унижения? Борька твой окончательно от рук отбился. Совсем обнаглел! Столько лет жил на всём готовом, ни о чём не заботился, и на тебе! Ты его как жена устраивать перестала. Я дам тебе денег, сделаешь в доме ремонт, мебель купишь, если нужно.
— Марина, ты и так все эти годы нам помогала, — заартачилась Алёна, — почему ты опять всю ответственность на себя берёшь? Разве Боря не должен позаботиться о комфортных условиях для своего же ребёнка? Разве я не права?!
— Права, конечно, — согласилась Марина, — но с твоего Бориса как с гуся вода! Не собирается он ни о чём думать. Единственное, чего сейчас хочет твой непутёвый муженёк, так это как можно скорее и от тебя, и от Машеньки избавиться. Бессовестный, слов просто нет! Очень плохо, что я далеко живу, а то приехала бы и посмотрела бы в глаза этому «мужчине». Алён, возражения не принимаются. Деньги я тебе вышлю!
— В долг, — заявила Алёна, — просто так не возьму. Как только встану на ноги, начну с тобой рассчитываться. Хорошо?
— Договорились, — вздохнула Марина, — вот что ты, Алён, за человек такой принципиальный? Ты даже от меня, от своей сестры, помощь принять не можешь. Всё время тебя уговаривать приходится!
Суммы, которую прислала Марина, хватило на простенький ремонт и нужную мебель. Алена не старалась превратить отцовский дом в роскошное жилище, просто переклеила обои, купила две кровати, шкаф и кухонный уголок. Пришлось приобретать посуду и другие нужные в хозяйстве мелочи.
Машеньку Алена отдала в школу, в подготовительный класс, а сама принялась искать работу. Устроиться удалось довольно быстро — Алену взяли «товароведом» в небольшой продуктовый магазинчик. Работодатель гордо озвучил должность, стал объяснять обязанности, и женщина поняла, что работать ей предстоит обычной продавщицей.
Жизнь постепенно налаживалась. Алена, как и полагается деревенской жительнице, привела в порядок небольшой кусок земли, который много лет назад служил еще ее отцу огородом, и посадила овощи. Рука у женщины оказалась легкой — все кустики подросли, окрепли, и Алена теперь могла рассчитывать на хороший урожай. Одно только огорчало женщину: Машенька никак не могла влиться в коллектив. С городской девочкой никто дружить не хотел, ровесники Машу почему-то сторонились. Алена много раз предпринимала попытки помочь дочери, но толку было мало. Ее дочерью упорно не хотели дружить.
Истинную причину такого отношения местных ребятишек к ее дочери Алена узнала случайно — разговорилась с ближайшей соседкой:
— Слушай, Надь, так я за дочку переживаю. Никак у нее не получается друзей тут после переезда найти. Я уже все перепробовала! Говорила дочери, чтобы в гости ребятишек позвала, сладости покупаю и с собой ей даю, чтобы деток угощала. А дети внимания на попытки Машеньки сблизиться не обращают! Так она расстраивается по этому поводу.
— Ален, ты на меня только не обижайся, но дочь у тебя — плакса и ябеда. Мы своих детей так не воспитываем.
— Надя, она же еще совсем маленькая, — заступилась за дочь Алена, — нужно же на это скидку делать. Маша пока не умеет лазать по деревьям, бегает плохо. Вот поэтому ее, наверное, ребята с улицы в свою компанию не берут.
— Ален, ты бы одевала ребенка своего попроще, — неожиданно разозлилась соседка, — кто ж детей в таком виде на улицу выпускает? В белом платьице и бантах? Моя дочь еще и из-за этого с твоей Машей дружить не хочет. Говорит, что она нарочно рисуется перед всеми, хвастается нарядами. Мы таких себе позволить не можем.
Слова соседки Алёна приняла к сведению, дочь стала одевать попроще, но и это ситуацию не спасло — за маленькой Машенькой прочно закрепилась обидное прозвище. Девочка от одиночества очень страдала. Там, в городе, у нее были подруги, а здесь даже играть было не с кем. Ребёнок начал замыкаться в себе. Алёна пыталась развлекать дочку, старалась надолго одну её не оставлять, даже на работу с собой по выходным брала, но толку от этого было мало.
***
Маша, нужно сказать, к своим пяти годам была вполне самостоятельной. К обеду девочка возвращалась со школы, сама грела себе обед, переодевалась и до вечера сидела одна, ждала, когда мама вернётся с работы. Машенька всегда за собой мыла посуду и собирала после игр игрушки. В пятницу Алёна опоздала — местные ханурики никак не давали ей закрыть магазин и уйти домой. Требовали, чтобы она отпустила им две бутылки в долг.
— Ну что ты, Алёна, в самом деле? — вопрошал Димка, сосед, муж Надежды, — дай в долг а? Ну что тебе, жалко?
— Ничего я не дам, — злилась Алёна, — идите отсюда, мне магазин нужно закрывать! У меня ребёнок дома один. Все вопросы к хозяину, он велел в долг больше никому не давать. Вы берёте, а потом не отдаёте!
— Ну, Алёнка, — прижимая ладони к груди, — упрашивал товарищ Дмитрия, — ну дай! Ну хотя бы одну! Трубы горят, сердце колотится, боюсь, выпрыгнет из груди. Нельзя больным отказывать. Говорят, если вовремя не опохмелиться, то помереть можно!
— Я сейчас хозяину позвоню, — пригрозила Алена, — приедет и взашей вас вытолкает! Хватит мне нервы мотать, сказала же, что ничего я вам не дам!
Дмитрий и Григорий ушли. Товарищ Димы напоследок пригрозил:
— Пожалеешь еще, — процедил Гришка, — нельзя хорошим людям отказывать!
— Ой, иди, — скривилась Алена, — тоже мне, мститель! Детям лучше бы карамелек взял, чем отраву эту. Взрослые мужики, а такие бессовестные. Каждый день шары заливаете вместо того, чтобы деньги зарабатывать!
Алена домой вернулась, когда стемнело. Зашла в дом, стала разуваться и услышала, как в дальней комнате ее дочь с кем-то разговаривает:
— А вот это Катя, моя дочка. Я ее воспитываю, ругаю, когда она помогать мне не хочет. А у тебя есть друзья? У меня нет, никто со мной дружить не хочет…
Алена похолодела. С кем беседует ребенок?! Женщина бросилась в детскую, и обнаружила там… Машу. Девочка сидела в окружении кукол и беседовала сама с собой. Алену пронзил острый укол жалости: ее ребенок очень одинок, и исправить эту ситуацию она не может.
— Привет, солнышко, — Алена присела на корточки перед дочкой, — ты чем здесь занимаешься? Кушать хочешь?
— Привет, мам. Нет, я не голодная. Я играю в куклы.
Алене что-то показалось подозрительным. Что-то в комнате было не так. женщина не сразу догадалась, что ее насторожило: напротив Машеньки сидела кукла, которой у дочери раньше не было. Алена аккуратно взяла игрушку в руки и спросила у Маши:
— Солнышко, а где ты ее взяла?
Маша объяснила, что несколько часов назад обнаружила эту красавицу обнаружила на крыльце дома. Алена удивилась:
— Откуда она там взялась?
— Не знаю, мам, — объяснила Машенька, — она просто сидела на ступеньке. Мамочка, я хочу ее оставить. Можно?
Алена не знала, как поступить. С одной стороны, кукла выглядела очень необычно и дорого. Фарфоровая игрушка была одета в старомодное, пышное платье, ее личико было хорошо прорисовано. Особое внимание привлекали глаза — голубые, как будто человеческие. Алена даже пальцем потрогала их, чтобы удостовериться в том, что они искусственные.
Из раздумий Алену вырвал голос дочери:
— Мам, давай оставим? Пожалуйста. Она так мне нравится!
— Ладно, — вздохнула Алена, — оставляй, если так хочется. Пойдем ужинать, Машенька. Составь мне компанию.
Кукла заняла свое почетное место на комоде. Алена, когда оставляла игрушку, и не подозревала, что она кардинально изменит ее жизнь.
***
Неприятности начались примерно через неделю после появления этой куклы. Машенька заболела. Причем, Алена не сразу поняла, что с ее дочерью что-то не так. Маша, всегда легкая на подъем, стала трудно просыпаться. Ребёнок каждое утро с огромным усилием отрывал голову от подушки, Машенька стала какой-то заторможенной. Девочка как будто не с первого раза понимала, что от неё хочет мама. Вялость сохранялась в течение уже трёх дней, когда Маша начала отказываться от еды. Вот здесь-то Алёна и забила тревогу. Отпросившись с работы, женщина повезла дочь в город в больницу. Педиатр причин недомогания не нашёл:
— У неё всё хорошо, она здорова. Горло чистое, зубы не беспокоят. То есть, теоретически ничто не мешает ей принимать пищу. Видимо, она просто не хочет!
— Доктор, ну как так? Как это — не хочет? Ребёнок со вчерашнего дня ничего не ел! Такого никогда такого не было, Машенька отсутствием аппетита не страдала, она вообще очень непривередливая девочка, кушает всё, что я ей даю. А сейчас даже от любимых лакомств отказывается. Я мармелад предложила, а она не стала.
— Температуры нет?
— Нет, температуры нет, — заверила врача Алёна, — несколько дней назад у нас начались проблемы со сном. Она как будто не высыпается. Ложится, как и обычно, в девять вечера, а проснуться не может. Я целый час её бужу! Понимаете, это для Машеньки не свойственно. Я с раннего возраста дочь приучала к режиму, и никогда проблем не было.
— Может быть, у ребёнка какой-то стресс? — предположил специалист, — никакого потрясения в её жизни не случилось.
— Мы переехали почти семь месяцев назад, с мужем я развелась, — начала перечислять Алена, — но она это восприняла абсолютно спокойно! Я же говорю, что до недавнего времени у нас не было проблем со здоровьем.
— Проверьте щитовидную железу, — порекомендовал Алёне врач, — может быть, она шалит. Других видимых причин я не вижу.
Машенька стала чахнуть на глазах. Алёна очень переживала за дочь, она не понимала, что происходит. Неделю Машенька болела, а потом неожиданно выздоровела, как будто ничего и не было. Утром проснулась вовремя, выглядела бодрой и весёлой, попросила маму приготовить яичницу. Алёна обрадовалась: до этого ей приходилось силой и уговорами заставлять дочь хотя бы немного поесть. Произошедшее так и осталось для женщины загадкой.
Ситуация повторилась через две недели — на Машеньку снова напала неведомая хворь. К отсутствию аппетита и проблемами с пробуждением добавились и ночные кошмары: Машенька, как будто в бреду, кричала и плакала во сне. Утром Алена расспрашивала дочь, и Машенька рассказывала ей странные вещи:
— Девочка приходила. Говорила, что тебя у меня заберёт. Ей нужна мама.
— Какая девочка? — задавала уточняющие вопросы Алёна, — как она выглядит?
— Я не помню, мама, — объясняла Машенька, — на ней платье белое было и туфли. С
бантиком.
Состояние ребёнка с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Алёна искала способ вылечить дочь, неоднократно обращалась в больницу, но там ей ничем не помогли. Соседка посоветовала отвести девочку к местной бабке, которая могла снимать испуг и лечить заговорами. Алена никогда в такое не верила, но выхода особо и не было. Пришлось идти и просить знахарку посмотреть дочь. Бабка сразу согласилась:
— Веди. Очень предчувствие у меня нехорошее. Как бы не опоздать.
Старушка, едва войдя в детскую, тут же перекрестилась и Алене велела:
— Вот эту дрянь убери отсюда, — ткнула пальцем в куклу знахарка, — глаза ей закрой! Быстро!
Алена взяла игрушку и вынесла ее в другую комнату. Матери знахарка велела выйти, почти час она провела наедине с Машенькой. Алена извелась, пока ждала ее возвращения.
Знахарка выглядела обессиленной. Алена тут же стала задавать гостье вопросы, спрашивать, что происходит с ее дочерью, но бабка только отмахнулась:
— Потом! Все потом. Куклу эту из дома унеси, выброси ее. К дочери твоей нечисть какая-то прицепилась, еле ребенка из ее лап вырвала! Куколка-то непростая, с «душой». Кто-то хворь со своего ребенка на твоего переложил.
Алена не поверила:
— Да быть этого не может! Кому это нужно? Да и как болезнь можно в куклу посадить?
— Делай, что говорю, — вздохнула знахарка, — если хочешь ребенка своего спасти.
Алена проводила гостью и пошла в спальню к дочери. Машенька спала спокойно впервые за несколько дней. Алёна посмотрела на дочь и пошла в свою комнату. Там на кровати сидела кукла. Алёна взяла её в руки, хотела было вынести игрушку на улицу, но потом передумала. Ну какая душа? Обычная игрушка, каких тысячи. Жаль было выбрасывать такую роскошную куколку, и Алёна решила поселить её у себя.
— Вот здесь и сиди! — усаживая голубоглазую красавицу на туалетный столик, улыбнулась Алёна, — нечего хорошего вещами разбрасываться.
Той ночью Алёна практически не спала. Её сон был коротким, прерывистым и тревожным. Каждые полчаса Алёна просыпалась с чувством страха. Под утро ей тоже привиделась белокурая красивая девочка лет шести-семи. Она тянула к ней руки и просила:
— Мамочка, забери меня! Мне здесь холодно, мне здесь плохо. Я хочу к тебе!
Внешний вид незнакомой девочки полностью совпадал с описанием ребёнка, который во сне являлся к Машеньке. Проснулась женщина утром разбитой и как будто больной. Посмотрев на куклу. Алёна испугалась: это она приходила во сне в образе ребёнка. Девочка из кошмара была одета в точно такое же пышное старомодное платье, на её ножках блестели туфли с брошкой в виде банта. Теперь подвергать сомнениям слова знахарки Алена не стала. Она схватила эту куклу и, крепко к себе прижимая, понесла на мусорку. По дороге ей встретилась Надежда.
— А куда это ты в такую рань? — поинтересовалась соседка, — чего не спишь-то? Я только корову выгнала в стадо, обратно вот иду. Тебе до работы ещё часа три.
— Не спалось мне что-то сегодня, — честно призналась Алёна, — иду выбрасывать кое-что. Дочка куклу эту у нас во дворе нашла. Не нравится она мне что-то.
— Вы, городские люди, конечно, странные, — усмехнулась Надежда, — зачем выбрасывать добротную игрушку? Она же целая, в платье таком красивом! Отдала бы детворе, они бы более достойное применение ей нашли.
— Не надо, — решительно заявила Алёна, — куклу эту вообще трогать не надо! Несчастливая она какая-то. Пусть на мусорке валяется, ей там самое место.
Соседки разошлись. Алёна вышла на окраину, подошла к большой куче отходов и ногой, обутой в калошу, расковыряла в ней дырку. Туда бросила куклу и засыпала мусором.
— Вот и лежи здесь, — на прощанье буркнула Алёна, — чтобы никто больше от колдовства твоего не пострадал!
Уже на обратном пути женщина почувствовала себя лучше. Про себя решила больше предостережениями знахарки местной не пренебрегать.
— Надо же, как бывает, — думала Алёна, — никогда бы не подумала, что на куклу болезнь можно переложить. Нужно Машеньке сказать, чтобы она больше ничего никогда нигде не подбирала! Чужая вещь может и горе принести!
Когда дочь проснулась, Алёна сразу отметила, что самочувствие её улучшилось. Как и в первый раз, Машенька стремительно шла на поправку. Женщина выдохнула: теперь-то она уж точно была уверена, что дочь её в безопасности.
***
Через три дня поздно вечером в калитку Алёны кто-то постучал. Хозяйка удивилась: в гости она никого не ждала. Кому она понадобилась? Накинув халат, Алёна вышла на улицу. У ворот стояла Надежда, в руках она держала какой-то свёрток.
Забыв поздороваться, Надя зло прокричала:
— Возьми, нам чужого не надо! Это — твоё, вот тебе и страдать!
Сунув свёрток в руки поражённой Алёне, Надя быстро, не оборачиваясь, бросилась домой. Алена развернула старое полотенце и обомлела: в руках она держала куклу, которую сама несколько дней назад отнесла на мусорку.
Алёна растерялась. Несмотря на поздний час, женщина снова отнесла куклу на мусорку, а утром обнаружила её на своём крыльце. Игрушка неведомым образом возвращалась в полюбившейся ей дом. Она как будто не хотела выпускать из крошечных рук жизнь матери-одиночки и её ребёнка. В третий раз обнаружив проклятую куклу на своём пороге, Алёна не выдержала — она схватила игрушку и бросилась к знахарке. Бабка возилась в ограде. Увидев Алёну, старуха нахмурилась:
— Ты зачем сюда эту гадость ты принесла? Я тебе что велела сделать?
— Тётя Нюра, — чуть не плача, призналась Алёна, — да я несколько раз её выбрасывала, на мусорку выносила, а она опять ко мне возвращалась. Первый раз Надя её принесла. Я снова выбросила куклу, утром собралась дочку в школу вести — смотрю, а она на крыльце у меня сидит! Ну не могла же она вернуться своими ногами. Кто-то ведь её принёс!
— Может быть, и могла, — протянула знахарка, — я же объяснила тебе, что в кукле этой нечисть сидит. Пока душу из тебя и с дочки твоей не вытянет, не успокоится. А как вытянет, другого владельца себе найдёт. Сожги её! Не уходи, пока не убедишься, что сгорела кукла дотла. А если вдруг гореть не станет, то слова вот эти произнеси. Есть куда записать?
— Нет, отрицательно помотала головой Алёна.
— Пошли, книгу тебе дам. Только верни мне её обязательно. Это моя рабочий инструмент! Пошли, нужную страницу тебе покажу.
Перед тем как уйти, Алёна задала знахарке давно интересующий её вопрос.
— Тёть Нюр, она когда во сне приходит, меня своей мамой называет! Просит, чтобы я её забрала.
— Дух сидит в этой кукле, — объяснила знахарка, — злой. Я думала хворь кто в нее слил, ан нет. Дело куда хуже! Я когда дочку твою отчитывала, видела его. Девочка чуть старше Маши твоей, из жизни ушла раньше отведенного ей срока. Мать её в могилу свела. Родная мать! Душа почему-то туда, куда ей нужно было, не ушла. Осталась здесь, поселилась в кукле. Вот и ищет она с тех пор родительницу свою. Отомстить ей хочет. Ты иди, куклу сожги, а я попробую душу освободить. Если дотла она сгорит, значит, ушёл дух.
— А если нет? — испугалась Алена.
— Тогда будем думать, что делать дальше! Иди, говорю. Не теряй время!
Алена куклу сожгла в огороде. Загорелась проклятая игрушка не сразу, Алене пришлось несколько раз читать заговор. Надежда потом призналась, что тогда пошла следом за Аленой и куклу выкопала из мусора.
— Дети сразу заболели, — сказала Надежда Алене, — я тогда и поняла, что ты права была! Как куклу тебе всучила, сразу отпустило!
Алена строго-настрого наказала дочке больше никогда ничего не поднимать. Девочка больше во снах ни к Алене, ни к Маше не приходит. Теперь Алена часто консультируется с бабой Нюрой по разным спорным вопросам — в силу этой старушки «городская» верит.